Летчик иван федоров биография. Иван Федоров: как советский летчик был награжден Гитлером и Сталиным одновременно (1 фото)

Почти семь десятков лет откружилось-отмелось со дня окончания военной катастрофы, надолго погрузившей почти весь мир в пучину неимоверных бедствий, страданий и мук. В официальной остались имена политиков, маршалов и генералов, а вот имена рядовых участников, вынесших на своих плечах всю тяжесть той страды, «большая» история вспоминает редко и неохотно. К счастью, в последние годы повысился интерес именно к таким безымянным героям, все чаще стали появляться статьи, фильмы, исследовательские работы, посвященные похождениям этих Василиев Теркиных самой страшной войны в истории человечества. Перед вами одно из таких имен.

Федоров Иван Евграфович (настоящая фамилия – Денисов). Рядовой представитель того поколения, которому суждено было пережить две мировых, гражданскую и еще несколько войн «помельче». Уроженец Харькова, родился 23 февраля 1914-го года в рабочей семье. Неукротимый нрав Федорова проявился еще в раннем детстве. Будучи восьми лет от роду Иван, работая батраком у местного зажиточного крестьянина, поджёг его усадьбу в ответ за постоянные побои. Отец, воевавший в Гражданскую в конной армии, а также мать очень скоро умерли. В семь лет у мальчишки из родственников остался лишь один столетний дед. Иван беспризорничал до 1927-го года. В конце концов, советская власть позаботилась о четырнадцатилетнем подростке. Иван закончил пять классов, пошел работать слесарем, освоил профессию машиниста, а вскоре вместе со многими сверстниками по призыву Осовиахима поступил в 1929-ом году в Луганскую летно-планерную школу и уже в пятнадцать лет впервые поднялся в воздух. В 1931-ом, по окончанию фабрично-заводского ученичества, Федоров поступает в местный пединститут, но мечту летать не оставляет. В феврале следующего года его забирают в армию. Через год, досрочно закончив Ворошиловградскую авиационную школу, летает младшим летчиком, затем командиром звена истребителей авиабригады Киевского военного округа. Пилотаж юного лётчика уже тогда обращает на себя внимание своим напором, точной координацией и чёткостью линий. Командиры не раз ставят молодого пилота в пример остальным авиаторам. А среди своих друзей-летчиков он получает репутацию отчаянного заводилы, способного на самые безрассудные поступки.

В мае 1937-го года его направляют в Испанию, куда отбирали только лучших пилотов. Там, в небе Пиренейского полуострова, теперь уже Хуан на своем «ишачке» (так летчики называли истребители И-16) дрался с фашистами до конца января 1938-го года. В его послужном списке – более 150-ти боевых вылетов, первые два сбитых самолета, первые два ордена Боевого Красного Знамени, чрезвычайно редкие по тем временам и прозвище «Деабле Рохо» («Красный дьявол»), которым его нарекли местные жители. В Испании он одним из первых освоил опаснейший прием воздушного боя – таран шасси, которые тогда неподвижно закреплялись на фюзеляже самолетов. К сожалению, отсутствуют какие-либо официальные исторические документы, подтверждающие проведение Федоровым таранов. Однако этому есть два объяснения. Во-первых, невероятно сложно было вести документацию в условиях гражданской войны, бушующей в стране. А во-вторых, никто и не занимался дорогостоящим и кропотливым исследованием испанских архивов. Не исключено, что где-то такие документы и сохранились. О таранах Федорова стало известно благодаря рассказам его соратников. Первый из них Иван совершил 18-го июня над Мадридом. Республиканское правительство отметило отвагу и мастерство русского пилота своей высшей наградой – орденом «Лавры Мадрида», которого удостоились лишь пять советских «спецов» и среди них – будущий Маршал Советского Союза и министр обороны Р.Я. Малиновский. А Долорес Ибаррури, известная также как «Пассионария» («Неистовая»), вместе с поцелуем подарила молодому летчику именной пистолет.

Тогда же Ивана впервые представили к званию Героя Советского Союза. Для вернувшихся «испанцев» в столице был организован праздничный банкет, на который пригласили представителей всех родов войск: летчиков, артиллеристов, пехотинцев, танкистов, моряков. По какому-то незначительному поводу завязалась драка. Не будем судить строго молодых ребят, которым всего на всего было на тот момент от двадцати трех до двадцати пяти лет. Иван не был прямым участником возникшей потасовки, но воспользовался моментом и всего один раз ударил одного очень самоуверенного и нахального чекиста. А силы мастеру в шести видах спорта (кстати, один из них бокс) было не занимать. Чекист, не приходя в сознание, через два дня скончался.
Можно понять гнев начштаба ВВС комкора Я. Смушкевича (довольно часто в публикациях употребляют звание генерал-лейтенант, что не соответствует действительности, так как звания генералов были введены позднее, по майскому Указу Президиума Верховного Совета СССР 1940-го года) на собрании, куда были вызваны Федоров вместе с остальными летчиками-драчунами. По тем временам смерть энкавэдэшника грозила трибуналом и, если не расстрелом, то определенно несколькими годами в лагерях. Начштаба отчитал летунов крепкими словами, а Федорову отдельно, уже в разговоре один на один, сообщил, что по представлению НКВД звания Героя ему не видать, а кроме того на него заведено дело. Истины ради надо сказать, что дела у энкавэдэшников были заведены на всю армию, начиная от рядовых и кончая маршалами. Сталин очень опасался военных, понимая, что это реальная сила в стране, которая может угрожать его безграничной власти. Так или иначе, но Смушкевичу удалось отстоять опального летчика, но звание Героя Советского Союза он впервые не получил.

Федорова отправляют на старое место службы в житомирский авиаполк на должность командира отряда, затем его переводят в помощники командира полка и, наконец, назначают на должность комполка. По окончании в 1939-ом году Высших авиационных курсов по повышению квалификации офицерского состава Федорова определили командиром 17-го авиаполка истребителей в Великих Луках. Уже летом 1940-го года Федоров прикомандирован к горьковскому авиазаводу №21 в качестве летчика-испытателя, а в ноябре того же года его направляют в Китай, в Урумчи. Там силами советских специалистов был построен новый завод по выпуску истребителей И-16, и Иван получил назначение на должность начальника летно-испытательного участка. В мае следующего года случилось несчастье – потерпел крушение один из подчиненных ему пилотов. Федорова сразу же понизили в должности, назначив рядовым испытателем.

В начале войны его вновь направляют в Горький в качестве старшего летчика-испытателя истребителей конструкторского бюро Лавочникова. Здесь Ивану приходиться опробовать истребитель-моноплан ЛаГГ-3 только-только принятый на вооружение. Все рапорты об оправке на фронт командованием авиации отклоняются. И снова проявляется непокорный характер бывшего беспризорника. Июльским днем 1942-го года во время полигонных испытаний, совершив три опаснейших трюка – три петли Нестерова под мостом над Окой, закрутив на прощание «бочку» над аэродромом, он направляет свой самолет в сторону Калинина, где располагался штаб 3-ей воздушной армии Михаила Громова. По пути на аэродроме Монино Федоров под дулом незаряженного пистолета заставил бойца бензовоза заправить его ЛаГГ-3 и продолжил свой рискованный путь на фронт. Сел Иван прямо у КП, там уже находились и сам Громов, и его соратники Георгий Байдуков и Андрей Юмашев, хорошо известные в стране по удачным полярным перелетам.

Командарм не сдал старого товарища по довоенной испытательной работе и даже назначил своим заместителем по обучению технике пилотирования. В Горький Федоров вернулся еще раз, за своей женой Аней, тоже летчицей, освоившей азы летного дела под руководством будущего мужа. Громов разрешил слетать за ней на двухместном ЯК-7. Анна Артемьевна участвовала в воздушных сражениях, на ее счету числится три сбитых фашиста. Однако в 1943-ем году ее самолет был подбит, а она сама, раненная в ногу, смогла выпрыгнуть с парашютом. После этого она несколько лет провела на больничных койках и больше уже никогда не летала.

Командующий никогда не жалел о своем выборе. Федоров был отважным пилотом, летал мастерски и уже через несколько дней пребывания у Громова на своем ЛаГГ-3 завалил, как говаривали фронтовые пилоты, бомбардировщик «Юнкерс», экипаж которого, спустившийся на парашютах, был взят в плен. Всего в небе над Ржевом за август и сентябрь он сбил три самолета противника. Вот тогда-то и произошла самая, пожалуй, знаменитая в его биографии история с летчиками-штрафниками.

28-го июля 1942-го года Сталин издает свой приказ №227, суть которого сводится к одному – драться до последнего, ни шагу назад! На основании этого приказа возникли печально знаменитые штрафные батальоны и роты, куда направлялись провинившиеся бойцы и офицеры. Вину свою, настоящую или мнимую, они искупали кровью. Штрафников чаще всего бросали в лобовые атаки, на взятие хорошо укрепленных позиций врага. После таких атак из нескольких сотен человек в живых нередко оставалось лишь несколько «счастливчиков».

О создании подобных штрафбатов в авиации в приказе ничего не говорилось, тем не менее, командарм Михаил Громов сознательно пошел на формирование таких частей. Он обратился к командующему Калининского фронта Коневу, предложив сформировать «специальную группу из опытных летчиков», которым по тем или иным причинам грозил штрафбат. Вопрос был очень скользкий, и даже Конев не мог его решить самостоятельно. С идеей Громова он обратился на самый «верх» и вскоре получил добро. Вероятно, это решение исходило от самого Сталина. Но и в этом случае подтверждающие документы в архивах обнаружены не были. Как бы там ни было, во второй половине августа в армию Громова начали прибывать пилоты с однообразной формулировкой в предписании: «Направляется в группу истребителей-штрафников». Число «прикомандированных» летчиков вскоре составило штатное количество авиаполка.

Громову было необходимо найти командира для проштрафившихся воздушных бойцов. Многие лучшие асы отказывались от такой «чести», не доверяя штрафникам, боясь очереди «в спину» от будущих подчиненных. Видя затруднительное положение командарма, майор Федоров сам предложил свою кандидатуру. Поначалу Громов не хотел назначать его, но видя безвыходность ситуации, согласился. Федоров получил всего две недели на формирование полка и полную власть над жизнью и смертью штрафников. Командарм наделил его правом расстреливать людей без суда и следствия. На вооружение части были выделены истребители ЯК-1 и более современные ЯК-7. Штаб армии, кроме того, повысил зарплату летчиков-штрафников.
Как рассказывал сам Иван Евграфович, он никогда не интересовался, за что его подопечные загремели в штрафники. Не до этого было, да и не любил боевой пилот рыться в личных делах. Лишь впоследствии он случайно узнавал «провинности» некоторых из них. Кто-то под горячую руку расстрелял своего ведомого, трижды оставившего своего ведущего без прикрытия. Кто-то, наоборот, потерял своего ведущего в бою. Нередки были случаи, когда штабное начальство или особисты, рьяно не возлюбившие конкретного человека, отправляли его в штрафники по любому подвернувшемуся поводу. Например, хорошо известна печальная история с легендарным Покрышкиным, вступившим в конфликт с вышестоящими начальниками, равнодушно и даже халатно отнесшихся к похоронам его погибшего товарища. Тогда Покрышкина исключили из партии и отдали под суд, но все обошлось. Многие пилоты оказывались виноватыми лишь за то, что, будучи сбитыми над вражеской территорией, попадали в немецкий плен. После возвращения на родину боевых летчиков ожидали в пехотных штрафбатах, где им грозила неминуемая гибель.

Однако немалое число авиаторов попадало к Федорову за хулиганство или даже за уголовщину. В частности, у него служили трое друзей, бросивших нерадивого повара в котел с горячей водой, в котором тот и сварился. Один из молодых летчиков из ревности застрелил свою подругу, после чего сам пошел сдаваться особистам. А несколько пилотов в состоянии алкогольного опьянения выбросили с балкона девушку лишь за то, что та отказала в танце одному из них. Нет, это были отнюдь не ангелы, молодые ребята на юность и молодость которых свалилась непомерная смертельно-кровавая круговерть того времени.

Вообще о лётчиках-штрафниках очень мало упоминается в трудах военных историков. Вопросы касательно них остаются до конца не проясненными и по сей день. Среди фронтовиков преобладало мнение, что групп истребителей-штрафников вовсе не существовало, а пилотов просто переводили в штурмовые полки, где они в качестве стрелков-радистов летали на ИЛ-2. Поскольку в задней кабине, где сидел стрелок, отсутствовала броневая защита, то они часто гибли от пуль немецких истребителей. Это распространенное суждение опиралось на реальную практику тех лет. Действительно, командиры авиаподразделений имели и пользовались правом наказывать провинившихся, посылая их в качестве стрелков-радистов в штурмовую авиацию на какое-то число вылетов. Отлетав положенное количество, проштрафившиеся (но никак ни штрафники) офицеры возвращались в свои «родные» подразделения.
Однако все, что касается Федоровского авиаотряда, существовало на самом деле. Как было и то, что о них строго-настрого запрещалось говорить «посторонним». Все и старались молчать. Именно этим объясняется отсутствие упоминаний о штрафниках в официально изданных мемуарах М. Громова. Никогда об этом не рассказывали и другие ветераны 3-ей воздушной армии. Но вот в личном деле летчика И.Е. Федорова, так и записано: «Командир группы летчиков-штрафников». А все личные дела тогда проходили под грифом «секретно».

Выписка из наградного листа, найденного в Центральном архиве Министерства обороны, не оставляет никаких сомнений. В характеристике, выданной зимой 1943-го года за подписями генералов Ерлыкина и Руденко, написано следующее: «В Отечественной войне полковник И.Е. Федоров участвует непрерывно с 27.07.1942-го года. За этот период он участвовал в боях в должности старшего инструктора по технике пилотирования 3-ей Воздушной армии и по совместительству командовал группой штрафников летного состава (выделено автором). За период командования группы штрафников лично произвел восемьдесят четыре боевых вылета».

В составе 3-ей громовской армии Иван со своими штрафниками дрался на Калининском и Центральном фронтах. За время проведения Ржевско-Сычевской операции его полк записал на свой счет сто тридцать подбитых немецких самолетов. Сам И.Е. Федоров вспоминал, что подчиненные ему штрафники отчаянно дрались не за ордена и медали, а лишь за возможность вновь вернуться в свои родные полки. По его словам, летчик-штрафник, чтобы заслужить такое возвращение, должен был сбить минимум десять фашистских самолетов. Напомню, что к звезде Героя представляли летчиков, уничтоживших не менее двенадцати самолетов противника.

Чтобы закончить историю со штрафниками остается сообщить, что через два месяца после создания этой авиагруппы по представлению Федорова, подписанного командующим Калининским фронтом Коневым, летчики-штрафники были откомандированы в родные части. Четверо из них были представлены к званию Героя Советского Союза, остальные были отмечены орденами и медалями, получили очередные воинские звания. Успешное командование подразделением не осталось незамеченным, Федоров в апреле 1943-го года после окончания курсов начальствующего состава был назначен командиром 256-ой дивизии истребителей на том же Калининском фронте. В должности комдива он продолжал воевать на Центральном и Белорусском фронтах. В январе 1944-го года комкор Н. Жильцов во второй раз подписал характеристику на представление Федорова к звезде Героя. Однако командующий 16-ой Воздушной армии генерал Руденко (будущий маршал авиации Советского Союза), в составе которой тогда воевала дивизия Федорова, в рапорте на имя Главного маршала авиации А.А. Новикова обвинил летчика в «вымогательстве наград», приписках лишних сбитых самолетов и попросил о снятии Федорова с должности комдива с последующим понижением. Назначенный на смену Жильцову новый командир корпуса Е. Ерлыкин оперативно обнаружил массу недочетов в боевой работе дивизии Федорова и отстранил того с занимаемой должности. Так во второй раз звезда не нашла своего Героя.

С июня 1944-го года и до конца войны Иван служил в должности замкомдива в составе 3-го Прибалтийского и 2-го Белорусского фронтов. Он прошел с боями Белоруссию, Прибалтику, Польшу, Восточную Пруссию и Германию. Был неоднократно ранен. По официальным данным в период пребывания на фронте полковник И.Е. Федоров совершил сто двадцать боевых вылетов, лично сбил семнадцать самолетов противника (из которых семь истребителей и десять бомбардировщиков) и два в составе группы. Эти цифры больше всего соответствуют реальности, хотя у многих исследователей и вызывают очень сильные сомнения, учитывая более чем трехлетнее пребывание Федорова на фронте. Даже если не считать нелетных дней, лечения от полученных ранений, то все равно концы не сходятся. Ведь еще в 1943-ем году генералами Ерлыкиным и Руденко было подписано представление к награждению Федорова орденом Отечественной войны 1-ой степени, в котором указывалось число боевых вылетов совершенных им лично за неполные три месяца – восемьдесят четыре. Таким образом, получается, что за оставшиеся два с лишним года войны боевой пилот взлетел всего лишь тридцать шесть раз. Принимая во внимание его участие в одном только Курском сражении, когда советские пилоты впервые захватили господство в воздухе, то этим цифрам верить никак нельзя. В архивных документах стоят бесстрастные цифры – по три-четыре вылета в день. Именно столько, а нередко и больше, делали советские пилоты во время Курско-Орловской операции. Фронтовик имеет право приукрасить, преувеличить свои рассказы о войне. Исследователь такого права лишен начисто, особенно когда преуменьшаются действительные заслуги.

А вот наградами аса командование действительно не баловало. И хотя на его груди висели ордена Александра Невского, два ордена Отечественной войны 1-ой степени, орден Отечественной войны 2-ой степени, орден Красной Звезды и три Боевого Красного Знамени (из которых первые два он получил в Испании), все равно по сравнению с «иконостасами» других фронтовых пилотов Иван Евграфович выглядел весьма скромно. Но говоря словами Твардовского «Я б мечтал не ради славы...».

После войны лихой пилот возвращается в конструкторское бюро Лавочника, кстати, по личной просьбе самого гениального разработчика. Он испытывает новые типы самолетов, в том числе первые отечественные реактивные аппараты. Федоров первым выполнил полет на Ла-160 с треугольно-стреловидным крылом, одним из первых был вынужден на практике испытать катапультирование и опять же первым превысил звуковой барьер на истребителе Ла-176. Скрупулезный Лавочкин после доклада об этом испытании, как настоящий ученый приказал опыт повторить, измерительные приборы заменить и лишь тогда зафиксировать скорость. В повторный эксперимент по преодолению скорости звука вылетел Олег Соколовский, который официально и является первым летчиком, преодолевшим скорость звука. Также Иван Евграфович испытывал Ла-150, Ла-150Ф, Ла-150М, Ла-154, Ла-156 и Ла-174ТК. В 1948-ом году состоялось, наконец, давно заслуженное награждение Федорова звездой Героя Советского Союза одновременно с вручением ему ордена Ленина. С 1949-го по 1950-ый год он работал лётчиком-испытателем 1 класса в ОКБ-1 в городе Дубна. Поднял в небо опытный самолёт немецких конструкторов «140-Р». С 1950-го по 1954-ый годы испытывал различную новую технику научно-исследовательского института самолётного оборудования на Як-3, Як-7Б, Як-9В, Ил-12, Ту-2 и Ил-28. Всего Федоров поднимал в воздух 284 различных летательных аппарата.

Один из лучших летчиков-испытателей нашей страны, полковник Федоров летал до 2 марта 1954-го года, в этот день он, сорокалетний, но по-прежнему крепкий духом и телом, ушел в запас из Вооруженных сил. Его ждали еще пятьдесят семь лет жизни полной работы. «Гражданку» он начал в журнале «Международная жизнь», потом перешел в Управление делами Министерства иностранных дел. Был сотрудником дипломатической миссии в Тунисе, по возвращении из которой продолжил работу в МИДе. На пенсию вышел в 1974-ом году. Скончался в Москве 12 февраля 2011-го года, чуть-чуть не дожив до своего 97-летия.

Источники информации:
-http://airaces.narod.ru/spane/fedorov.htm
-http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/695/
-http://www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=414
-http://ru.wikipedia.org/wiki/

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

23 февраля - День защитника Отечества: Как воевали советские летчики-штрафники [обсуждение]

Этот рассказ мы заранее планировали опубликовать к 23 февраля. Дело в том, что наш герой родился именно в День защитника Отечества. Мы хотели поздравить и его, и всех, кто защищает и защищал нашу Родину. Но, увы, до своего 97-летия Герой Советского Союза, легендарный командир летчиков-штрафников Иван Евграфович Федоров не дожил одиннадцати дней, он умер 12 февраля 2011 года.

В годы Великой Отечественной войны Иван Федоров был командиром уникального в мировой военной истории подразделения - группы летчиков-штрафников. За выдающиеся фронтовые заслуги неоднократно представлялся к званию Героя Советского Союза, но Золотую Звезду получил только в марте 1948 года по личному указанию Сталина - «за испытание и освоение новой военной техники и проявленные при этом мужество и героизм». …Секретное сообщение (от 26 мая 1941 года!) начальника разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии генерал-лейтенанта Голикова на имя народного комиссара авиационной промышленности СССР Шахурина пышет негодованием: «Кроме того, имеются сведения, что полигона для стрельб на заводе нет. Стреляют где попало, даже по козам. Тов. Федоров летал между заводских труб, низко над домами и в неположенной форме одежды…»

Меня всю жизнь считали нарушителем и хулиганом, - объяснил мне Герой Советского Союза И. Е. Федоров. - Не раз понижали в званиях, выгоняли, сажали под арест, но, слава богу, крыльев не лишали…

Когда Громов грянул

Впервые об Иване Федорове мне рассказал другой выдающийся наш летчик - Михаил Михайлович Громов. С ним я познакомился в середине восьмидесятых годов прошлого теперь уже века. Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Громов увлеченно работал над рукописью своих мемуаров. Увы, о своем фронтовом подчиненном Иване Федорове и летчиках-штрафниках даже Громов в открытой печати поведать тогда не мог: цензура, соображения секретности. И я, занеся фамилию штрафного летчика в журналистский блокнот, на многие годы забыл об этой «нецензурной» записи. А события были удивительные…

С первых же дней Великой Отечественной войны летчик-испытатель Иван Федоров стал забрасывать все мыслимые инстанции требованиями об отправке на передовую. Настойчивые его рапорты оставались без ответа. Впрочем, иного и быть не могло: на авиазаводе в Горьком он ставил на крыло новые самолеты, которые после обкатки сразу улетали на боевые позиции. «Броня от фронта» была непробиваемой. И однажды он решился на отчаянный шаг. Подняв в воздух новенький истребитель, взял курс на запад.

М. Громов (в 1942 году - командующий Третьей воздушной армией Калининского фронта): «На фронтовом аэродроме ЧП - неопознанный самолет!» А Ванька глушит моторы, счастливая улыбка до ушей: «Товарищ генерал! Летчик-испытатель Федоров прибыл в ваше распоряжение…»

Особисты вполне могли расстрелять меня за угон самолета и «дезертирство» с авиазавода, - прокомментировал мою давнюю журналистскую запись Иван Евграфович. - Но спас Громов.

Тогда Иван Федоров, конечно, не знал, что спас его, объективно говоря, не Громов, а сам Иосиф Сталин! Вернее, знаменитый и беспощадный сталинский приказ № 227 от 28 июля 1942 года, который однозначно потребовал: ни шагу назад! Приказ детально определил: «Сформировать в пределах фронта от одного до трех штрафных батальонов… В пределах каждой армии от 5 до 10 штрафных рот… чтобы в более трудных условиях искупили свою вину кровью».

До сих пор самым весомым аргументом опровергателей «летающего штрафбата» является такой: как же они дрались «без присмотра», почему не улетали к немцам? Да потому!

Михаил Громов ответственность за летчиков-штрафников на себя взял и собственной головой рискнул. Через два месяца отчаянных боев командующий Калининским фронтом Конев вызвал Ивана и приказал: «Пиши отчет, предлагай, что делать со штрафниками». И Федоров четверых своих летчиков предложил представить к званию Героя Советского Союза, остальных - к другим высоким правительственным наградам и очередным воинским званиям. И всех немедленно отпустить по родным полкам.

После войны летчик-испытатель Федоров работал в КБ Лавочкина. Начиналась эра реактивной авиации. Испытывая новейшие самолеты, Федоров попутно установил несколько десятков рекордов.

Сталин с уважением и симпатией относился к Лавочкину, чем тот и воспользовался при встрече. «Это, Иосиф Виссарионович, наш шеф-пилот, - подтолкнул он к вождю Ивана. - Фронтовик. Неоднократно представлялся к званию Героя…» Сталин задумался, с интересом буравя Федорова своим тяжелым взглядом, попыхал трубкой. Потом пообещал: «Разберемся!» Так в марте 1948 года Иван Федоров получил давно заслуженную награду - Золотую Звезду Героя.

Засекреченный Герой

Многие годы Иван Федоров был абсолютным секретоносителем. Официальное о нем упоминание случилось только в перестроечные времена: в 1988 году его имя впервые появилось в открытой печати - в биографическом словаре «Герои Советского Союза». В официальном издании были перечислены, например, его награды - ордена Ленина, Красного Знамени, Александра Невского, Отечественной войны I и II степеней, Красной Звезды и т. д., при этом как-то туманно и обтекаемо говорилось о количестве сбитых самолетов врага. Почему? Да потому, что по количеству уничтоженных во время войны вражеских самолетов И. Федоров значительно превзошел наших самых прославленных воздушных асов. И при личной с ним встрече я не мог не задать прямого вопроса: сколько сбил?

Иван Евграфович ответил буднично: «134 самолета. Шесть из них - таранил. Это за все военные конфликты…» Для сравнения: на официальном победном счету известнейшего воздушного аса, трижды Героя Советского Союза Александра Покрышкина 59 сбитых фашистских самолетов, трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб уничтожил 62 самолета.

И Кожедуб, и Покрышкин - выдающиеся герои, - сказал Иван Евграфович. - Но на фронте много отважных ребят было. Знаю летчиков, которые и по десятку самолетов за один бой сбивали. Ни в одной армии мира нет таких показателей…

Серое словечко «показатели» в нашем разговоре возникло не случайно. Дело в том, что «социалистический учет» у советских летчиков был организован чрезвычайно жестко и ему сопутствовали совсем непростые условия. У немцев хватало доклада пилота, чтобы его победа в воздушном бою была признана и отмечена. Личные показания наших летчиков в расчет не принимались. Исключительно «подтверждение с земли» имело документальное значение.

Надо было ехать на место боя, искать, доказывать, - вспоминает о процедуре «учета» Федоров. - Добирается туда комендантская команда, а пехота говорит: это мы сбили. У зенитчиков, артиллеристов - свои претензии. Никто не дает необходимую справку. В контакт входили и добивались доброго расположения традиционным российским способом - вынимали бутылку спирта…

А спирта, если честно, было жалко, - признался, смеясь, Иван Евграфович.

Сегодняшние недоброжелатели Федорова соглашаются признать, словно на рынке торгуясь, «до семнадцати» его личных боевых побед. Пусть эта цифра останется на совести тыловых счетоводов. Ведь даже в английских источниках (например, в энциклопедии «Асы Сталина») другой приведен счет: по версии англичан, в годы Великой Отечественной войны Иван Федоров уничтожил 49 самолетов врага лично и 47 - в группе.

К этой «бухгалтерии» Иван Федоров всегда был равнодушен, а сенсационную цифру сбитых им самолетов врага назвал мне совершенно мимоходом: ты спросил, я ответил.

Дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Виталий Попков (прототип Маэстро из культового фильма «В бой идут одни «старики»), который в официальной иерархии самых результативных советских летчиков Великой Отечественной войны значится на четвертом - после Кожедуба, Покрышкина и Евстигнеева - месте, никогда не скрывал, что считает себя учеником Ивана Евграфовича Федорова: «Любой бой я сразу переводил на «вертикаль», чему научил меня виртуозный летчик-истребитель Иван Федоров...»

Стыдная история

Первые мои журналистские публикации о командире группы летчиков-штрафников состоялись в год 60-летия Победы. И были они написаны со слов Михаила Громова и самого Ивана Федорова. Тем не менее газетный рассказ о «живой встрече» с командиром летчиков-штрафников был замечен на самом верху. Журналисты самых разных изданий стали добиваться у героя «эксклюзивных интервью». Возможно, все эти обстоятельства и послужили началом уже другой, стыдной истории… В редакции центральных газет, на телевидение вдруг стали приходить «протестующие письма», которые можно было бы объяснить обыкновенной человеческой завистью и не обращать на них внимания, но уж больно громкие фамилии стояли под «опровержениями». Я не буду сегодня вспоминать эти фамилии, скажу только, что отцы возмущенных «подписантов» были в свое время кремлевскими вельможами-небожителями и сталинскими приближенными. Претензия сводилась к тому, что летчиков-штрафников не было, потому что не было никогда!

И пришлось мне несколько лет заниматься «архивными изысканиями». Наша история - самая таинственная в мире, и многие грифы секретности, наштампованные еще бериевскими сотрудниками, продолжают оставаться действующими… Легче всего оказалось подтвердить авиационные рекорды. Приведу самую последнюю строку из представления И. Е. Федорова к званию Героя Советского Союза: «В конце 1947 года на совершенно новой схеме самолета получил наивысшие в СССР скорости». Ниже подпись: главный конструктор Лавочкин.

В конце концов я добрался и до наградного листа, подписанного зимой 1943 года генерал-майором авиации Ерлыкиным и генерал-лейтенантом авиации Руденко. Цитирую с некоторыми сокращениями: «Федоров И. Е. - участник Отечественной войны с 27.7.42 г. на Калининском, Ленинградском и Центральном фронтах.

За этот период времени участвовал в боях на Калининском фронте в должности старшего инспектора по технике пилотирования 3-й воздушной армии и по совместительству командовал отрядом управления, а затем ГРУППОЙ ШТРАФНИКОВ (выделено мною. - В. В.) летного состава».

А вот свидетельство из другого наградного листа, подписанного в октябре 1944 года полковником Додоновым и генерал-лейтенантом авиации Журавлевым: «Лично полковник Федоров летает на всех типах отечественных самолетов с большим желанием. В бою смел и при встрече с противником навязывает ему бой. За организацию и руководство ГРУППОЙ ШТРАФНИКОВ (выделено мной. - В. В.) и командование дивизиями Федоров И. Е. награжден орденом Отечественной войны I ст. и орденом Александра Невского…»

И еще цитата. Из наградного представления к ордену Отечественной войны I ст., подписанного командующим 3-й ВА Громовым 27 декабря 1942 года: «За период с 23 июня 1942 г. тов. ФЕДОРОВ имеет лично 82 боевых вылета, из них 73 вылета на сопровождение и прикрытие штурмовиков и бомбардировщиков, 2 вылета на бомбометание и 1 вылет на штурмовку противника. Тов. ФЕДОРОВ провел 6 воздушных боев, в результате которых: 12.7.42 г. северо-западнее гор. Белый в группе сбил самолет противника (МЕ-109). 23.9.42 г. над аэродромом Бошарово один вел неравный бой с 24 самолетами противника (18 Ю-88 и 6 МЕ-109), в котором сбил один и подбил два самолета противника (все три Ю-88). В этом бою тов. ФЕДОРОВ получил легкое ранение в ногу и на сильно поврежденном самолете произвел посадку на своем аэродроме. 25.9.42 г. над Ржевом в бою пятеркой против 8 самолетов противника тов. ФЕДОРОВ сбил один самолет (МЕ-109). 26.9.42 г. над Ржевом, ведя бой с 9 самолетами противника, тов. ФЕДОРОВ сбил 1 самолет Ю-88 и в тот же день в другом воздушном бою против 10 самолетов противника подбил 1 самолет Ю-88. 27.9.42 г. также над Ржевом сбил 1 и подбил второй самолет противника (оба МЕ-109). В этом бою тов. ФЕДОРОВ был сбит сам и получил ранение лица и ног».

Никаких комментариев, по-моему, не требуется. Но обратите внимание на разночтения в документах: если у Громова зафиксировано, что 12.7.42 г. Федоров уже сбил самолет врага, то в первом процитированном представлении к награде он назван участником войны… с 27.7.42 г. В этих безобразных штабных ошибках тоже Федоров виноват?!

Что касается «количества сбитых самолетов» (а штрафникам их особо и не считали), то вынужден признаться: не нашел я подтверждающих бумаг. И не потому, что плохо искал, а потому, что хорошо у нас умели и до сих пор умеют секретить историю. Ведь даже в Испании с мая 1937 года по февраль 1938-го, если верить нашим архивным документам, Иван Федоров находился, оказывается, в простой «правительственной командировке». А отважно там дрался и побеждал фашистов (по разным сведениям, проверить которые сегодня не представляется возможным, «испанский счет» составил 24 сбитых самолета) некий «капитан Жан», которого испанцы прозвали Диабло Рохо - Красный дьявол.

И в Китае согласно официальным документам в 1940 - 1941 годах Иван Федоров, надо полагать, тоже мирно летал-развлекался. Именно об этом его летном периоде сообщалось в донесении начальника Разведывательного управления Красной Армии наркому авиационной промышленности СССР.

Да, по горным козам стреляли! - сразу же согласился с «вопиющим фактом» и объяснил секретную переписку Иван Евграфович. - Потому что жрать летчикам было нечего…

У историка Вячеслава Родионова, который много лет скрупулезно исследует биографию Федорова, свое видение «победной проблемы» летчика-штрафника: «Почему вообще у некоторых завистников возникает сомнение в количестве сбитых Иваном Евграфовичем самолетов? Это в штабах должны были фиксировать уничтоженные им цели. Домысливать ничего не буду, но напомню мелкий в масштабах военной истории факт: в это же время на Калининском фронте летал Василий Сталин. И авиадивизия, к которой сын вождя был приписан, просто поражала своей победной результативностью. Как тут не вспомнить ломоносовское: «Если где-то убавилось, то в другом месте обязательно присовокупится…»

Сколько Звезд Ивану «недодали»?

В годы Великой Отечественной войны для летчиков были определены специальные наградные «расценки»: 19 августа 1941 года Сталин подписал приказ № 0299 (НКО СССР) «О порядке награждения летного состава Военно-воздушных сил Красной Армии за хорошую боевую работу и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков». Согласно этому приказу к званию Героя Советского Союза летчик представлялся за десять сбитых самолетов врага. К концу войны, когда отлегло, «наградную планку» приподняли, и Звезду стали давать за десять лично сбитых бомбардировщиков (разведчиков) или за пятнадцать лично сбитых самолетов других типов.

Мы не будем делить «на пятнадцать» 134 самолета, которые, я твердо в этом убежден, завалил отчаянный летчик-штрафник, а возьмем нижний предел - 17 (который допускают даже недоброжелатели летчика) уничтоженных им целей. И получается, что по любому счету положена Ивану Евграфовичу еще одна Золотая Звезда Героя - именно за военные заслуги. И соответственно бюст от государства на родине героя. Бюст положен, но Федорову он не требуется. Он сам себе установил памятник! На одном из подмосковных кладбищ. На могиле жены, летчицы и участницы войны, с которой летал в одном фронтовом небе и рядом с которой теперь вот упокоился. Памятник по нынешним временам весьма скромный: вертикальная плита, на которой изображена красивая пара - мужчина, вся грудь в орденах, и женщина. И еще самолет, парящий над их головами вместо ангела. Год смерти мужчины на могильной плите многие годы не был обозначен, пустовала строка…

ВОПРОС ДНЯ

Завтра в России будет отмечаться День защитника Отечества.

Любовь СЛИСКА, вице-спикер Госдумы:

Считаю это военным праздником, хотя сложилась традиция поздравлять в этот день всех мужчин. Но я принципиально не поздравляю тех, кто не был в армии. Считаю, что защитник Отечества - тот, кто прошел хотя бы срочную службу.

Владимир СОЛОВЬЕВ, ведущий телепрограммы «Поединок»:

Это реликтовая дата. Она осталась с тех времен, когда в России была великая армия и народ ее уважал. Когда 23 февраля не было выходным днем, но люди чувствовали праздник. Сейчас это день выступления ряженых артистов, никогда не служивших в войсках.

Лидия СИМАКОВА, прапорщик, Волгоград:

Это мой профессиональный праздник: я защищаю Отечество, работая связистом в воинской части. Что особенно радует, в отличие от большинства женщин России в этот день я не сбрасываюсь на подарок для мужчин. Наоборот, дарят мне!

Лев ЛЕЩЕНКО, народный артист России:

Если без вранья, то никаких чувств этот праздник у меня уже давно не вызывает. Не в том я возрасте, чтобы относить себя к защитникам Отечества.

Марина ГОЛУБ, актриса, телеведущая:

Отношение к 23 февраля у меня не более чем формальное. Ощущение такое, что празднуют с каждым годом все больше, а защитников становится все меньше. Вот для моего отца, прошедшего войну, - это действительно праздник! Его я искренне поздравлю.

Александр ПЕСКОВ, пародист:

Для меня эта тема святая. Я - внук героя Великой Отечественной войны, сам два года отслужил в Таманской дивизии, так что право называться мужчиной я, наверное, имею.

Елена, слушательница радио «КП» (частота в Москве - 97,2 FM):

Это день носков, дезодорантов и пенок для бритья!

Сергей, посетитель сайта KP.RU, Москва:

Это день славы некогда могучих Вооруженных cил, праздник настоящих мужчин, прошедших службу и продолжающих служить. Еще теплится надежда, что все возродится..

Единственной советской дуэлью, сохранившейся в массовом сознании, является воздушная дуэль аса Титоренко из кинофильма "В бой идут одни старики".
Как вы помните, он в лучших рыцарских традициях написал вызов на дуэль ("Выходи драться один на один"), оговорил джентльменские условия дуэли ("на взлете бить не буду") и оформил этот вызов едва ли не классически: в европейских традициях было кидать вызываемому перчатку в лицо, Титоренко отправил свой вызов адресату засунутым в сапог.

Летчики-асы из дивизии "Бубновый Туз" Вермахта в начале войны действительно устраивали своего рода рыцарские поединки с наиболее знаменитыми пилотами противника, в том числе и с советскими асами. Однако практиковались такие поединки только до тех пор, пока немцы имели тотальное преимущество в воздухе. Когда преимущество это было утеряно, всякое рыцарство навсегда ушло из военного дела. К середине Второй Мировой благородная и кровавая забава смертельных поединков окончательно канула в Лету.

Пожалуй самый знаменитый ас-бретер Иван Евграфович Федоров.

О Герое Советского Союза, фронтовике, летчике-испытателе Федорове говорят как о человеке «крылатой судьбы». Долгое время его имя не сходило со страниц различных изданий. О легенде отечественной авиации в периодике можно увидеть немало громких метафор - «красный дьявол», «пилотажный циркач», «командир небесных хулиганов», «человек-музей». Многие исследователи Великой Отечественной посвящают офицеру монографии, и совсем недавно вышла в свет книга В. Звягинцева «Трибунал для героев». В современных публикациях все чаще и чаще говорится о том, что Федоров является самым результативным советским летчиком…

С 1934-го Иван Федоров был участником всех довоенных воздушных парадов над Красной площадью.

Вроде бы неплохо летал, - скромно начинает летчик... - От наркома Ворошилова получал золотые часы, маузер и даже мотоцикл. Но самой большой моей наградой тогда стала командировка в Испанию, где впервые довелось воевать против фашистов в Интербригаде. Там меня и окрестили «красным дьяволом». Сначала испанцы, а потом и немцы. В драку с ними я вступил буквально на второй день после прибытия в страну. Тогда-то у меня и открылся счет - первые три подбитых гитлеровских самолета.
Но дьяволом, по словам летчика, его прозвали не за эту схватку, а за манеру ведения воздушных сражений и способность пойти на таран.
- Когда твой самолет берут в кольцо «мессеры» и трудно выйти из боя живым, - рассуждает офицер, - тогда и решаешься на «лоб в лоб». Немцы всегда отворачивали…
За девять месяцев пребывания в государстве, расположенном на Пиренейском полуострове, Иваном Федоровым было совершено 286 вылетов.
После возвращения из Испании его ожидали высшие офицерские авиационные курсы, где он оттачивал до филигранности свое мастерство. А с 1940-го Федоров испытывал самолеты на полигоне под Горьким.
К своим обязанностям Иван Евграфович относился ответственно. Если он делал в паспорте самолета запись: «К полетам в строевых частях годен», то это означало, что алюминиевая птица может летать во всех режимах.
Особенно запомнились мне полеты на истребителе И-180, - рассказывает Герой Советского Союза, - который четыре раза я поднимал в воздух. Сложными и опасными они были. Самолет был несовершенным. Потому-то и дал я нелестное о нем заключение: «Высоту И-180 набирает медленно, машина тяжелая, выражаясь по-простому, летающий мотор». В серию этот истребитель не пошел.

Общаясь с ветераном, невольно обращаешь внимание на немецкую награду. Каким образом у русского офицера на груди появился «Железный крест»?
- Перед самой войной, - вспоминает фронтовик, - меня с небольшой группой летчиков-испытателей послали в Германию. У каждой из сторон был свой интерес. Немцы хотели нас ошеломить, потрясти новыми самолетами фирм Мессершмитта, Юнкерса, Хейнкеля и Фокке-Вульфа. У наших - раскрыть возможности этих машин и сравнить их со своими. Они были убеждены, что мы, лапотные, их никогда не догоним.
Когда советские асы прибыли на авиационный завод в Десау, в 18 километрах от Берлина, то встретили их чинно, и, конечно же, предложили известным летчикам ознакомительную экскурсию…
- Полетать хочется на вашей новой авиационной технике, - с русской прямотой возразил Иван Евграфович.
- А взлететь-то сможете на нашем самом современном экземпляре? - уточнил главный конструктор «Мессершмитта».
- Смогу! - решительно и без промедления последовал ответ.
Разжигаемый, по всей видимости, азартом, главный конструктор легендарных немецких самолетов дал команду открыть ангар и подготовить крылатую машину к полету.
В этот волнительный момент Иван Евграфович прекрасно понимал, что в своем лице он представляет советскую авиационную школу пилотирования. Наконец, усевшись поудобней в кабине «мессера», Федоров получил команду на взлет. Все, что «вытворял» летчик в небе, казалось фантастикой. Он совершил 24 фигуры высшего пилотажа. Как вспоминали потом очевидцы, от увиденного главный конструктор «мессершмитта» даже схватился за голову - он был обескуражен высоким летным мастерством русского Ивана…
- Мы немецкие самолеты освоили сразу, - без ложной скромности продолжает полковник в отставке, - и это по достоинству оценили наши будущие противники.
Когда командировка закончилась, «прославленная четверка» вернулась на родной завод. Вскоре началась Великая Отечественная.

Я прославился тем, - восклицает небесный воин, - что в июне 1942 года на опытном самолете из КБ Лавочкина улетел на фронт. Произошло это ночью, и я периодически попадал под шквальный огонь наших и немецких зениток. Долетел до Монино, горючее - к нулям. Под пистолетом, в котором, кстати, и патронов не было, заставил механика заправить самолет. Расстояние до поселка Мигалово было немалое, порядка 500 километров. Именно там располагалась 3-я воздушная армия Калининского фронта, которой командовал Михаил Михайлович Громов.
Командарм принял Федорова доброжелательно.
- Ваня! Я всю жизнь мечтал о таком заместителе, как ты, - по-военному коротко выразил свои эмоции Громов.
Вскоре руководство завода объявило Ивана Федорова дезертиром и потребовало вернуть с фронта.
- Если бы ты отсюда удрал, тогда бы судили, - успокоил летчика Михаил Михайлович, - а ты же на фронт…
Действительно, дело закрыли, но жену, оставшуюся в Горьком, лишили довольствия.
- Попросил я у Громова двухместный истребитель, - рассказывает Иван Евграфович, - слетал за ней. Правда, Громов потребовал не афишировать, что Аня - моя законная супруга. Пришлось представить ее так называемой «походно-полевой» женой. Из-за этого случилась одна из дуэлей. Один офицер грязью ее, как говорится, облил. Я его вызвал стреляться. Он промазал, а я специально пустил пулю поверху.
Если поединок «на пистолетах» у многих исследователей вызывают сомнения, то рассказ Ивана Евграфовича о специальной штрафной авиагруппе, которая была сформирована летом 1942 года в составе воздушной армии на Калининском фронте - факт неоспоримый. В личном деле Федорова черным по белому записано - «командир группы летчиков-штрафников». Командовать «воздушными хулиганами» никто из асов 3-й воздушной армии не захотел. А Федоров сам считался человеком лихой удали, поэтому добровольно вызвался стать вожаком этой группы, включавшей 64 штрафника. В нее входили летчики-истребители Калугин, Минченко, Покровский, Решетов. Кроме того, авиагруппу усилили лучшими асами 3-й воздушной армии - А. Боровых, В. Зайцевым, Г. Онуфриенко.

Авиагруппа штрафников дислоцировалась недалеко от Андреаполя (на аэродроме Башарово) и воевала довольно успешно. А в октябре того же года была преобразована в полк асов (при расформировании штрафной группы Ивана Евграфовича летчиков реабилитировали и представили к орденам и медалям, четверых - к званию Героя Советского Союза), о чем тоже имеется отметка в личном деле офицера.
Формирование штрафной авиагруппы совпало с появлением на том участке фронта немецких асов, самолеты которых были разрисованы игральными картами. Гитлеровскую группу, включавшую 28 пилотов, возглавлял полковник фон Берг.
- У Геринга «картежники» были в любимцах, - уточняет Иван Евграфович. - Как правило, на их фюзеляжах мелькали короли да тузы. А у командира - фон Берга - на стабилизаторе красовался еще и трехглавый дракон. Вот с ним-то одним из первых, и довелось мне схлестнуться в бою. Мастером он был отменным, слов нет, да вот только проявить выдержку, волю в самый ответственный момент так и не смог. Когда я пошел на таран, фашист дрогнул, взмыл вверх и рассыпался под моим огнем. А после боя мне принесли награду: кортик и курительную трубку немца, приземлившегося с горящего «дракона» прямо в наши окопы.

Судьба нередко забрасывала матерого летчика в самое пекло, и сражаться ему приходилось с ударной силой немецкой авиации. По словам боевого офицера, 52-я немецкая авиаэскадра дневных полетов наводила страх на стражей неба.
- Крепко она трепала наших летунов, - продолжает «красный дьявол». - Задачу по уничтожению гитлеровских асов пришлось выполнять моей спецгруппе. Хочу отметить, что операция продолжалась меньше трех месяцев, но все же я потерял четырех летчиков.
Став заместителем командира 269-й авиадивизии, командир «небесных хулиганов» вновь собрал специальную группу… Она состояла из девяти летчиков, вместе с которыми он продолжал заниматься «свободной охотой» за линией фронта. После проведенной воздушной разведки ассы Федорова, как правило, к вечеру пролетали над одним из немецких аэродромов и сбрасывали банку с грузом и запиской внутри. Немецким летчикам предлагалось провести поединок, причем строго по числу самолетов, прилетевших с советской стороны. Немцы принимали вызов, и начинались воздушные дуэли. По словам Федорова, только в этих «дуэлях» он одержал 21 победу, а свой самый удачный бой провел в небе над Восточной Пруссией в конце 1944-го.
Стоит признать, что сегодня сложно говорить о количестве сбитых им самолетов. Цифры противоречивы. Сам Федоров говорит о 134 «подстреленных» дюралевых птицах. Надо заметить, что это больше, чем у Кожедуба и Покрышкина вместе взятых. Официально (то есть документально подтвержденных) ему насчитали всего лишь 17 «немцев»…

После окончания Великой Отечественной войны Иван Евграфович становится старшим летчиком-испытателем ОКБ С.А. Лавочкина. В числе первых он проверил «на прочность» отечественные реактивные истребители. Федоров провел испытания самолетов Ла-150, Ла-150М, Ла-150Ф, Ла-156, Ла-174ТК. В 1947 г. он поднял в небо первый отечественный самолет со стреловидным крылом Ла-160. В 1948 г. при испытаниях Ла-168 офицер первым в стране достиг скорости 1000 км/ч. 26 декабря 1948 г. на самолете Ла-176 Иван Федоров добился скорости звука в полете со снижением.
Выдающегося летчика трижды представляли к званию Героя - в 1938-м, 1944-м и 1948-м… Удачной оказалась только третья попытка. За мужество и героизм, проявленные при испытании новой авиационной техники, полковнику Федорову Ивану Евграфовичу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 марта 1948 года присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 8303).На груди у «красного дьявола» немало и других наград: орден Ленина, четыре ордена Красного Знамени, орден Александра Невского, четыре ордена Отечественной войны I степени, ордена Отечественной войны II степени, Красной Звезды.

Судьба Ивана Федорова одного из самых знаменитых летчиков нашей страны удивительна и неповторима. В мире не существует второго человека, который, не являясь предателем, смог получить высшие государственные награды сначала по личному распоряжению Адольфа Гитлера, а затем Иосифа Сталина.

Немецкий крест для русского аса

Сложно даже вообразить себе столь невероятную и вместе с тем счастливую судьбу, которая выпала на долю этого человека. Уже в начале 1940–х годов Иван Федоров считался одним из лучших летчиков советской военной авиации. Во время войны в Испании он совершил 286 боевых вылетов, сбив 11 воздушных машин врага. Не удивительно, что когда во время совместных учений советское командование формировало состав делегации пилотов военно-воздушных сил РККА для поездки в Германию, И.Е. Федоров был включен в списки одним из первых. Во время этой служебной командировки и произошел случай, позднее вошедший в историю отечественной авиации. В Германии Советским летчикам был продемонстрирован новейший немецкий экспериментальный истребитель «Хейнкель-100». При этом во время осмотра самолета немцы, пояснили, что его испытания до конца не завершены. В связи с этим продемонстрировать на истребителе фигуры высшего пилотажа они не могут. При этом необходимо отметить, что на данной машине немецкие пилоты поднимались в небо очень неохотно, несмотря на то, что Адольф Гитлер возлагал на самолет большие надежды. Учитывая особое отношение фюрера к новому истребителю, немцы все же решили показать его в полете.
Однако когда рано утром советская делегация прибыла на аэродром, немецкий пилот задержался в технической службе. Во время его ожидания, чтобы не терять времени даром Иван Федоров поднялся в кабину истребителя, завел его и полетел. При этом он решил продемонстрировать немцам мастерство русских пилотов, совершив на не знакомом ему истребителе несколько фигур высшего пилотажа. Все кто находился на земле, замерли, наблюдая мастерство русского пилота. Самое невероятное, что за полетом Ивана Федорова наблюдали Герман Геринг, командующий немецкими ВВС и Адольф Гитлер. Лидеры фашистской Третьего Рейха были настолько поражены увиденным, что пригласили Ивана Евграфовича на обед. После его завершения фюрер торжественно передал Ивану Федорову коробочку с Рыцарским крестом в обрамлении дубовых листьев – высшую награду нацистской Германии. На другой день во время очередной встречи на аэродроме, немцы поинтересовались, почему летчик не надел рыцарский крест, накануне врученный ему фюрером. Федоров сделал большие глаза, поднял сапог и показал крест, прибитый к его каблуку в качестве подковы.

Король неба

Во время войны, Иван Федоров одним из первых отправился на фронт, в короткие сроки зарекомендовал себя незаурядным истребителем немецкой авиации. С 1941 по 1945 год Иван Федоров сбил 134 самолета противника, совершил шесть воздушных таранов и трижды был представлен к званию Героя Советского Союза. Тем не менее, заслуженную высокую награду Иван Евграфович получил только в 1948 году по распоряжению И.В. Сталина. Самое интересное, что наградили выдающегося летчика вовсе не за героизм, проявленный во время боевых действий, а за испытания реактивного самолета, во время которых пилот первым преодолел скорость звука. При этом необходимо отметить, что за свою карьеру военного летчика И.Е. Федорову довелось управлять 297 типами различных самолетов. Не раз отважный летчик находился на волосок от смерти, но, сама судьба хранила его. Однажды на испытаниях нового самолета Ла-174 во время захода на посадку Федоров почувствовал, что машина вот-вот перевернется. Ощущался существенный крен на правое крыло. Любой другой летчик в этой ситуации попытался бы выровнять воздушное судно и неминуемо разбился. Иван Евграфович поступил нестандартно. Он даль самолету практически у самой земли провернуться на 360 градусов и успешно посадил непослушную машину. Присутствовавшие на аэродроме свидетели инцидента были в шоке от увиденного. Даже выйдя в отставку, знаменитый летчик оставался в прекрасной физической форме. В восемьдесят лет он мог ходить на руках, а умер в возрасте 97 лет в 2011 году.

1914-2011

Герой Советского Союза (05.03.1948), лётчик-испытатель 1-го класса, полковник (1943).
Родился 10 (23) февраля 1914 года в городе Харьков (Украина). С 1918 года жил в городе Луганск (Украина). В 1921-1927 годах беспризорничал. В 1928 году окончил школу за 5 классов, в 1930 году – вечерний рабфак при Донецком институте народного образования, в 1931 году – школу ФЗУ, в 1932 году – 1 курс Луганского педагогического института.
Работал на паровозостроительном заводе в Луганске: слесарем-инструментальщиком (в 1929-1930 годах), помощником машиниста и машинистом маневрового паровоза (в 1930-1932 годах). С 1929 года без отрыва от производства занимался в Луганской школе Осоавиахима, летал на планерах.
В армии с февраля 1932 года. В августе 1932 года окончил Луганскую военную авиационную школу лётчиков. Служил в строевых частях ВВС младшим лётчиком и командиром звена в Житомире (Украина).
С мая 1937 года по январь 1938 года участвовал в боевых действиях в Испании. На самолёте И-16 сбил два самолёта противника.
После возвращения из Испании был командиром отдельного отряда, помощником командира полка и командиром истребительного авиационного полка в Житомире. В 1939 году окончил Липецкие высшие авиационные курсы усовершенствования. Продолжил службу в должности командира истребительного авиационного полка в городе Великие Луки (Псковская область).
С мая по октябрь 1940 года – лётчик-испытатель авиазавода №21 (город Горький, ныне Нижний Новгород); испытывал серийные истребители И-16. С ноября 1940 года был в командировке в Китае. В это время при помощи советских специалистов в городе Урумчи был построен авиазавод №600, на котором строились истребители И-16. Начальником лётно-испытательной станции этого авиазавода был назначен И.Е.Фёдоров. В мае 1941 года, после катастрофы лётчика-испытателя С.Н.Викторова, он был снят с этой должности и остался работать на заводе рядовым лётчиком-испытателем. В феврале 1942 года вернулся на авиазавод №21 (город Горький), где испытывал серийные истребители ЛаГГ-3. В июле 1942 года, перегоняя ЛаГГ-3 на фронт, самовольно остался на Калининском фронте.
Участник Великой Отечественной войны: в июле-августе 1942 – старший инспектор по технике пилотирования Управления 3-й воздушной армии, в августе-октябре 1942 – командир группы штрафников (Калининский фронт); в октябре-декабре 1942 – командир 157-го истребительного авиационного полка (Калининский фронт). В декабре 1942-апреле 1943 – командир 256-й истребительной авиационной дивизии (Калининский фронт). В 1943 году окончил Курсы начальствующего состава. В апреле 1943-июне 1944 – командир 273-й истребительной авиационной дивизии (Центральный и Белорусский фронты); с июня 1944 – заместитель командира 269-й истребительной авиационной дивизии (3-й Прибалтийский и 2-й Белорусский фронты).
За время войны совершил 118 боевых вылетов на истребителях ЛаГГ-3, Як-1, Як-3, Як-7, Як-9 и Ла-5, в 15 воздушных боях сбил лично 8 и в группе 2 самолёта противника.
С сентября 1945 года по сентябрь 1949 года – старший лётчик-испытатель ОКБ С.А.Лавочкина. В числе первых начал испытывать отечественные реактивные истребители. Провёл испытания реактивных самолётов Ла-150 (1946-1947), Ла-150М (1947), Ла-150Ф (1947), Ла-156 (1947), Ла-174 (1948), Ла-174ТК (1948). В 1947 году поднял в небо и провёл испытания первого отечественного самолёта со стреловидным крылом Ла-160. В 1948 году при испытаниях самолёта Ла-168 первым в стране достиг скорости 1.000 км/ч. В 1948 году поднял в небо и провёл испытания реактивного истребителя Ла-15. 11 мая 1948 года покинул аварийный реактивный самолёт Ла-174 с парашютом. 26 декабря 1948 года во время испытаний самолёта Ла-176 одним из первых в стране достиг скорости звука в полёте со снижением.
За мужество и героизм, проявленные при испытании новой авиационной техники, полковнику Фёдорову Ивану Евграфовичу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 марта 1948 года присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№8303).
С сентября 1949 года по июль 1950 года – лётчик-испытатель ОКБ-1, располагавшегося в городе Дубна Московской области. В 1949 году поднял в небо и провёл испытания опытного самолёта немецких конструкторов «140-Р».
С июля 1950 года по декабрь 1953 года – лётчик-испытатель Научно-исследовательского института самолётного оборудования. Принимал участие в испытаниях различного самолётного оборудования на самолётах Як-3, Як-7Б, Як-9В, Ту-2, Ил-12, Ил-28, МиГ-15.
С марта 1954 года – в запасе. В 1955-1956 годах работал в редакции журнала «Международная жизнь», в 1956-1960 годах – ответственный референт спецотдела Управления делами МИД СССР. В 1960-1963 – сотрудник посольства СССР в Тунисе, до 1974 года работал референтом в Министерстве иностранных дел СССР. Жил в Москве.
Умер 12 февраля 2011 года, похоронен на Покровском кладбище села Алабино Наро-Фоминского района Московской области.
Награждён орденом Ленина (5.03.1948), 4 орденами Красного Знамени (28.10.1937, 3.03.1938, 31.07.1948, 13.06.1952), орденом Александра Невского (16.12.1943), 4 орденами Отечественной войны 1-й степени (5.01.1943, 6.06.1945, 20.09.1947, 6.04.1985), орденами Отечественной войны 2-й степени (14.10.1944), Красной Звезды (30.04.1947), медалями, иностранными наградами.